Табачная фабрика Штаф *, основанная 6 декабря 1828 г. – одно из самых известных предприятий Саратова «немецкого происхождения». Сменив хозяев, но не изменив своего назначения, она сохранилась до сего дня.
![Изображение](http://f4.s.qip.ru/~lipRbjgb.jpg)
Есть несколько версий истории появления фабрики, некоторые из них содержат элементы мифа. В Википедии и Викиванде предлагается такая история:
«Братья Кондратий и Михаил Штаф основали табачную фабрику в Саратове в 1828 году. Изначально фабрика была рассчитана на удовлетворение потребностей располагавшегося в Саратове гусарского полка. В связи с этим и табачная продукция была дорогой и хорошего качества. Однако буквально через несколько лет гусарский полк из Саратова был переведён и у фабрики возникли проблемы со сбытом. Дорогая продукция фабрики не пользовалась спросом местного населения.
Проблема была решена за счёт использования местного сырья. В начале XIX века такая отрасль сельского хозяйства, как выращивание табака, в Поволжье отсутствовала. Фактически начинателями табаководства и выступили братья Штаф: из импортных семян изначально был засажен табаком небольшой участок. В течение нескольких лет количество семян было значительно увеличено, что позволило засадить небольшую плантацию. А уже к середине 1830-х годов поволжские земли полностью покрывали потребности местной табачной промышленности в сырье».
Роль Кондратия (Конрада) и Михаила Штафов как пионеров табаководства в Поволжье, мягко говоря, преувеличена. На самом деле табаководство развивалось в колониях с 1768 г. Достаточно свериться с размещенной на сайте Wolgadeutsche статьей ТАБАКОВОДСТВО В НЕМЕЦКИХ КОЛОНИЯХ НИЖНЕГО ПОВОЛЖЬЯ XVIII-XX ВВ. (http://wolgadeutsche.net/sarepta/tabakowodstwo.pdf): «В начале XIX века табаководство в колониях Саратовской и Самарской губерниях переживало новый подъем, собиралось от 40 до 77.689 тыс. пудов и более табака. Под посевами было занято 6 тыс. десятин земли. В 1825 г. продано 126.654 пуда на 260.485 руб. В 1827 г. колонисты продали 166.723 пуда на 300.759 рублей».
Однако это утверждение – Легенда № 1 - еще встретится нам в других источниках.
На сайте «Тобакко-Ревю» А. Дмитриев и А. Марков излагают историю более подробно:
«… Кондратий Штаф, внук одного из немецких колонистов, приехавших в Поволжье по приглашению Екатерины II, основал в Саратове первую табачную фабрику. Можно сказать, что косвенное начало положила тому его родная бабушка. Она рано осталась без мужа, а потому, не имея возможности заниматься традиционным для немецких колонистов ремеслом - выращиванием пшеницы, открыла собственную лавку. В 1807 году сын Николай превращает заведение в первый в городе магазин колониальных товаров, где торгует чаем, сахаром, дорогими винами, табаком - словом, всем тем, что ранее саратовцы были вынуждены выписывать из столиц. В 1818 году старший сын Николая Кондратий переносит колониальную торговлю в дом своей жены на углу улиц Московская и Соборная, где позже была открыта табачная фабрика. В этом же году Кондратий записывается в саратовские купцы. Обстоятельства открытия Кондратием Штафом табачной фабрики интересны и по-своему драматичны. В 1820 году в Саратов был переведен гусарский полк. Будучи искушенными потребителями, гусары предъявили к местным магазинам трудновыполнимые требования. Особый спрос имели дорогой табак и сигары, доставка которых из далеких краев была делом дорогостоящим и неудобным - транспорт в те времена оставлял желать лучшего. Тогда Кондратий Штаф вместе с братом Михаилом и решили открыть свою фабрику. Они побывали в Петербурге, ознакомились с производством, отыскали мастера, купили машины для резки табака и выписали в Саратов некоторое количество американского табака сорта "вакштав"».
Отметим в этой части повествования ряд интересных деталей: вдова, открывшая в Саратове лавку, которую ее сын Николай в 1807 г. преобразует в магазин колониальных товаров; внук Кондратий, получивший в приданое дом на углу Московской и Соборной улиц и записавшийся в 1818 г. в саратовские купцы, а десятью годами позже открывший фабрику в этом же доме. До этого момента рассказ почти не вызывает сомнений, разве что американского сорта «вакштав» не существует, под этим именем в Россию поставлялась продукция от английского табачного фабриканта Wagstaff (см. http://ru-etymology.livejournal.com/1378629.html). Несколько удивляет предприимчивость вдовы Марии Штаф, колонистки села Борегард, сумевшей открыть лавку в Саратове. Поскольку в переписи 1798 г. Марии Штаф уже нет, приходится заключить, что саратовская лавка возникла никак не позднее 1790-х гг. Но послушаем дальше:
«Фабрика открылась 6 декабря 1828 года. Да вот незадача - к великому огорчению братьев, тут же случилось одно обстоятельство, едва не погубившее всё дело: гусарский полк неожиданно покинул Саратов. Соответственно, предприятие лишилось своего главного потребителя. Делу помог случай. К саратовскому губернатору князю Голицину приехал его брат, служивший в то время послом России в Соединенных Штатах. Побывав на фабрике Штафа, он посоветовал ее хозяину выращивать табак "на месте" и пообещал прислать семена, что и сделал после своего возвращения в Филадельфию. Правда, семян г-н Голицын прислал немного, но Штаф руки не сложил, а последовал примеру Робинзона Крузо - посадил семена в цветочные горшки. Хороший уход дал богатый урожай. Так продолжалось два года, а затем семена, которых стало уже вполне достаточно для посадки в поле, были высажены в Заволжье, после чего и дали фабрике необходимое сырье. Так было положено начало табаководству на юго-востоке России».
Здесь повторяется Легенда № 1, дополненная любопытными деталями – саратовский губернатор князь Голицын, его брат, также Голицын, посол в США, посылка с семенами из далекой Америки. Непонятно, почему именно уход, а не прибытие гусар вынудил Штафа заняться табаководством, как перебивалась без сырья несколько лет фабрика, но это уж придирки с моей стороны.
Неизвестный автор сайта «В отпуск» добавляет штрихи к этой картине:
«Первое упоминание о фабрике приходится на 1828 год, когда потомок немецких колонистов Кондратий Штаф знакомится с табачным делом в Петербурге и закупает первые производственные машины. С лёгкой руки князя С.Б. Голицына, работающего в то время послом России в США, в Заволжье были привезены первые семена табака – «Вирджиния» и «Мэрилэнд». Гусарский полк, расположившийся в Саратове, был первым потребителем дорогого и качественного табака, выращенного в губернии»
(http://www.votpusk.ru/country/dostoprim ... z41eX3GzsX).
У посла появляются инициалы, сорта табака названы правильно. Легенда № 1 утверждается пером еще одного писателя. Но похоже, что здесь мы сталкиваемся с Легендой № 2: в интересующий нас отрезок времени, а точнее в 1828-1837 гг., послом (посланником) России в Северо-Американских Соединенных Штатах был барон Павел Алексеевич Криденер (Paul Alexander von Krüdener), посольство же находилось в Вашингтоне: https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9A%D1 ... 0%B8%D1%87
Среди дипломатов Российской империи Голицыны встречаются неоднократно – но в XVIII веке и отнюдь не в Америке. Может быть, князь был второстепенным сотрудником посольства, сведения о котором трудно найти дилетанту? Что нам вообще известно о князе С.Б. Голицыне? Ничего. Среди братьев князя Александра Борисовича Голицына, губернатора Саратова в 1826-1830 гг., нет ни одного с такими инициалами. Ни старший брат губернатора, Андрей Борисович, флигель-адъютант и известный масон, ни младший брат, виолончелист и композитор Николай Борисович (ему посвящены «голицынские» квартеты Бетховена) в дипломатической службе и заокеанских вояжах замечены не были.
Отметим еще один лейтмотив всех рассказов: фабрика создается ради гусарского полка, но полк внезапно покидает Саратов, и братья Штаф оказываются в бедственном положении. Это Легенда № 3. В действительности, как сообщает историк И.Н. Плешаков, Иркутский гусарский полк вступил в Саратов в ноябре 1821 г. и через пять лет, в ноябре 1826 г. покинул город (http://magazines.russ.ru/volga21/2008/1/pl17.html). Действительно, прибытие в город и его окрестности многих десятков блестящих офицеров стимулировало торговлю Конрада Штафа, вина, табак и прочие колониальные товары стремительно раскупались. Но к открытию фабрики два года спустя ухода гусар это непосредственного отношения иметь, конечно, не могло.
А теперь посмотрим, что говорится в семейном предании, дошедшем до нас через Эдгара Штафа (внука Михаила Штафа) и хранящемся в архиве его сына, журналиста, кино- и телеоператора Юргена Штафа (Jürgen Stahf, http://www.rauschenbach.ru/ru/iogann-pe ... go-potomki). Переводим его, стараясь сохранить стиль оригинала:
«…Вскоре Петер (первопоселенец, 1739-1771 – Г.Р.) умер, и овдовевшая Мальхе (Амалия – Г.Р.) с сыном Николаем оказались предоставленными самим себе, что в этой скудной местности неминуемо означало крайнюю нужду. Тогда предприимчивой Мальхе пришла в голову мысль открыть в Катариненштадте лавку и торговать всем, что нужно крестьянам. Это была очень хорошая мысль, потому что до тех пор крестьяне должны были все инструменты и инвентарь добывать в далеком Саратове или в Самаре. Крестьяне с благодарностью приняли столь выгодное им снабжение, а когда Николай подрос, он и сам мог уже отпускать товар и стал дельным помощником. Лавка была на окраине Катариненштадта, потому что аренда земли в центре была для Мальхе и ее сына слишком дорога.
Но вот случился в их судьбе перелом. Как-то зимним вечером, в непогоду, когда никто не отваживался из дому выйти, в их дверь постучали. Дом, в котором жили Мальхе с Николаем, был самым последним на одной из улиц Катариненштадта. Мальхе подумалось, что кто-то мог заблудиться в эту леденящую вьюжную ночь, потому что тогда еще не был издан указ - во время ночного бурана звонить в колокола в помощь заблудившимся путникам и их кучерам. Как только Мальхе открыла дверь, вьюга влетела в комнату, засыпая ее снегом, и вошли три высоких русских офицера и кучер, закутанный в тулуп. Мужчины представились, это были генерал-губернатор Саратова и Киргизской Степи, заблудившийся со своей свитой, при нем его адъютант и комендант Саратова. Генерал-губернатор был князь Голицын. Мальхе быстренько поставила самовар, вскоре господа могли согреться горячим чаем. Заодно она приготовила и ужин для путников. Когда князь немножко оттаял в теплой комнате, он предложил Мальхе рассказать о своей судьбе, и та поведала все о переселении, нуждах и лишениях ее земляков. Князь выслушал ее с большим интересом и спросил, что выращивают крестьяне. Тут он узнал о голоде при плохом урожае. Тогда он сказал, что на степных почвах должен хорошо расти табак, и России не надо будет его ввозить. И прибавил князь: «Милая женщина, про табак я тебе не просто так сболтнул, я говорю серьезно». Потом он поведал, что вскоре должен быть направлен посланником в Америку, там он сможет разузнать о сортах табака и способах их выращивать и тогда даст о себе знать. Мальхе, которой приходилось слышать уже много всяких обещаний, не поверила и этому. Однако через год прискакал на тройке царский курьер и привез пакет, за который Мальхе должна была расписаться. Помимо семян табака в пакете было подробное описание, как выращивать и обрабатывать растения. Мальхе передала семена самым надежным крестьянам, заключила договоры с ними, и через несколько лет расцвело доходное табачное хозяйство. В колониях Поволжья оно стало страховкой от периодических неурожаев зерновых. Николай, сын Петера и Мальхе, вырос предприимчивым крестьянином и весьма уважаемым в колониях купцом».
Этот рассказ по своей художественной силе оставляет далеко позади все предыдущие, зато к реальности отношения почти не имеет. Тут уж никакие концы с концами не сходятся. Ладно бы Легенда № 1, мы к ней притерпелись, но хронология! Судя по малолетству Николая (род. 13.03.1765), дело происходит в 1770-х гг. Будущий губернатор родился в 1794 году...
Особенно замечательно, что авторство этой истории принадлежит Анне Елизавете Штаф (1821-1905), урожденной Асмус, жене основателя фабрики Михаила Штафа. По всей видимости, она рассказывалась маленьким детишкам семьи Штаф длинными и ненастными зимними вечерами. В полной версии она содержит весь набор приключений и бедствий немецких колонистов, тут и плавание по бурному морю, и долгий путь на Волгу, жизнь в землянках, Mordinsel, набеги киргизов и прочая. В 30-х гг. XIX в. были опубликованы воспоминания первопоселенцев, прекрасный материал для хорошего рассказчика.
Что же общего во всех этих историях? Все-таки нет дыма без огня, попробуем просеять материал, отделяя зерна от плевел. Получаем рано овдовевшую Марию Штаф и ее лавку, саратовский магазин колониальных товаров Николая Штафа, купца Кондратия Штафа, дом на углу Московской и Соборной улиц, гусар, Голицыных и, конечно, саму фабрику. И табаководов Штаф – то ли Марию-Амалию, то ли Кондратия - сеющих американские семена. Остается вопрос: откуда взялись подробности создания фабрики, гуляющие в Интернете? Должен же быть какой-то первоисточник.
Найти его удалось с помощью И.Н. Плешакова, это брошюра «Страничка из истории промышленности юго-восточной России. Табачная фабрика А.К. Штаф в Саратове» (Саратов, 1896). В РГБ отыскался экземпляр этого произведения, любознательный читатель может ознакомиться с ним, например, здесь: http://www.rauschenbach.ru/sites/defaul ... ratove.pdf. Авторство, скорее всего, принадлежит внуку первооснователя фабрики Кондратию Александровичу (1871-1925).
События ранней фамильной истории содержат некоторые неточности в датах, что неудивительно: автор, не располагая первым томом Einwanderung in das Wolgagebiet и другими книгами, вышедшими в наше время, основывался на документах и преданиях, сохранившихся в семейном архиве. Но эти неточности не меняют сути дела. Супругу первопоселенца Петера автор называет Амалией, хотя в дошедших до нас документах – списке Кульберга по рейсу № 14 (барк George) она записана Анной, в списке транспорта Ольденбурга и в переписи 1767 г. ее имя – Мария. Возможно, ее второе или третье имя было Амалия, на это указывает и рассказ Анны Елизаветы Штаф. Овдовев в 1771 г., она на оставшиеся от мужа сбережения открыла лавочку для обслуживания односельчан. Автор не указывает ее местоположения, но уж это точно не Саратов и даже не Катариненштадт, будем считать, что Борегард. Сообщается, что Николай с семьей перебрался в Катариненштадт, мать его при этом уже не упоминается. Николай, хорошо усвоивший уроки матери, к торговле насущными предметами крестьянского быта (в том числе «русским табаком») прибавляет зерноторговлю, завязывает деловые отношения с Нижним Новгородом, Рыбинском, Москвой. В начале XIX в. Николай едет в Петербург, видит там магазины колониальных товаров и решает открыть первый в Саратове такой магазин, а при нем ренсковый погреб. Располагался он в доме Рогачева на Московской улице. Параллельно с этой деятельностью он с помощью подросших сыновей Конрада и Михаила расширяет торговлю табаком (sic!) и хлебом. В 1818 г. Конрад-Кондратий женится на Екатерине Кайзер, отцу которой принадлежал дом на углу Московской и Соборной.
![Изображение](http://f4.s.qip.ru/~lipRbjge.jpg)
Дом Конрада Штафа до революции....
![Изображение](http://f6.s.qip.ru/~lipRbjgf.jpg)
... и в наше время (обе фотографии с сайта http://www.oldsaratow.ru).
Видимо, дом составил приданое невесты, поскольку Кондратий тут же перенес в него магазин (очевидно, с согласия своего отца). В том же году Кондратий записывается в саратовское купечество; в списках саратовскому купечеству за разные годы, хранящихся в ГАСО, видим Кондрата Николаевича Штафа в числе купцов 2-й гильдии. Обороты магазина поначалу были весьма скромными, это явно не был основной источник благосостояния Штафов. Но дальше – дальше появляются гусары, раскупившие запасы и потребовавшие особо дорогих вин и табачных изделий. В виду медлительности доставки товара из столиц клиенты высказывали недовольство, и братья Штаф, унаследовав в 1828 г. отцовское дело, решили открыть табачную фабрику, чтобы производить табачные изделия на месте. В Петербурге они нашли мастера, купили на фабрике Линденау машины для резки табака, выписали партию табака «вакштав», и 6 декабря 1828 г. открыли фабрику, размещенную в подвале того самого дома на углу Московской и Соборной. Впоследствии Михаил развивал доставшееся от отца хлебное дело, а Кондратий сосредоточился на управлении табачной фабрикой и магазином.
Однако гусарский полк покидает Саратов, магазин остается без VIP-клиентуры. Братья в растерянности, не знают, что делать с фабрикой, но тут – счастливый случай: в 1829 г. к губернатору А.Б. Голицыны приезжает погостить его брат С.Б. Голицын, Российский посол в САСШ. С братьями Штаф он познакомился в качестве покупателя, узнал о бедственном положении фабрики и предложил выход: разводить табак на месте, пообещав выслать им по возвращению своему в Филадельфию транспорт семян американского табака. В следующем 1830 г. братья получили через Московское общество сельского хозяйства семена сортов мэриленд и виргинского. Семян было очень мало, но Кондратий засеял их в цветочные горшки, заставив оными весь дом, собрал урожай, снова посеял – и в 1832 г. семян уже было достаточно для засева нескольких мелких полевых плантаций. Так, пишет автор, было положено начало табаководства этих сортов (курсив мой – Г.Р.) в Самарской губернии. Сообщается, что в 1834 г. самарские плантации доставили фабрике 4787 пудов табака. Оговорившись о заслугах Кондратия в выращивании только двух сортов табака, автор уже на следующей странице пишет: «Таким образом, К. Штафом положено основание табаководства в нашем юговосточном крае» (с. 17).
Итак, источник Легенды № 1 найден: ее породила неосторожная фраза, находящаяся в очевидном противоречии со всем предыдущим рассказом. Удивляет объем урожая в 1834 г.: для этого надобно было в 1833 г. засеять около 50 десятин семенами, полученными с «нескольких мелких полевых плантаций» (средняя урожайность табака - 100 пудов с десятины).
Легенда № 3, как видим, происходит из того же источника. Понятно, что внук Кондратия Николаевича, родившийся спустя полвека после «гусарского бума» в торговых делах фирмы Штаф, мог что-то и перепутать. Рассказы о блестящих гусарах запомнились, остальное чуть-чуть домыслилось. Попробуем встать на место его деда: неужели преуспевающий, опытный купец был настолько наивен, чтобы заводить фабрику ради нескольких десятков клиентов, которых приказ в любой момент мог направить куда угодно из Саратова? Не менее наивными братья Штаф выглядят и в 1829 году: если бы не загадочный князь С.Б. Голицын, они бы и не догадались, что табак можно культивировать «на месте», даром что сами торговали выращенным в Поволжье табаком.
Кстати о князе и Легенде № 2. О российском посланнике в САСШ мы писали выше, о братьях А.Б. Голицына тоже. Кто же гостил в 1829 г. у саратовского губернатора, кто прислал семена из далекой Америки? Если не родной брат, то хоть далекий родственник, если не посол, так хоть просто чиновник, командированный в Филадельфию по каким-то делам? У нас нет сегодня ответа на эти вопросы, но хотелось бы обратить внимание читателя на тот факт, что братья получили семена не с царским курьером, прискакавшим на тройке, и не почтовой бандеролью из Америки, а «через Московское общество сельского хозяйства». Председателем МОСХ в те годы был военный генерал-губернатор Москвы князь Д.В. Голицын.
* * *
Может быть, кому-то известны дополнительные подробности, поясняющие историю создании фабрики – личность загадочного «князя С.Б. Голицына» или что-то другое? Может быть, у кого-то отыщутся старые фотографии Штафов XIX и начала XX столетия?
* Мы будем именовать ее «фабрикой Штаф» согласно дореволюционным нормам склонения иностранных имен.